[ Pobierz całość w formacie PDF ]
.В то время новорусский загородный стиль – смесь кремлевских палат и Таганской тюрьмы – еще не родился, все дачи были такими, какими они были еще при Чехове – деревянными, ветхими и трогательными, и белоснежный каменный куб смотрелся среди них как атомная подводная лодка среди каравелл и дредноутов.Черные квадратные окна выглядели неприветливо и загадочно, звуков изнутри не доносилось.Говорили про этот дом полушепотом – будто живет там одинокий сверхсекретный кагэбэшник, и что под землю еще уходят три этажа и туда опускаются на лифте.Поскольку ничего более далекого от моей тогдашней жизни, чем этот дом, представить себе было нельзя, то я и не думал о нем вовсе.Прошло лет шесть, и я стал потихоньку мечтать о том, как бы мне перебраться за город.Были тому свои причины.В квартире подо мной жила психически нездоровая тетка, убежденная в том, что цель моей жизни – свести ее со света.По этой причине милиция вызывалась ко мне каждый вечер в 23.00 независимо от того, что у меня дома происходило.При этом плясок у меня никогда не бывало, музыка не гремела, и перекрытия сталинского дома были достаточно надежно звукоизолированы – тетка просто питала ко мне какую-то классовую ненависть.В медицине это называется «бредом обыденных отношений».С милиционерами я давно подружился, выселять меня никто не собирался, но мне надоело ходить по собственному дому на цыпочках.Я стал собирать информацию, и вскоре мне сообщили, что в Валентиновке продается дом – не дача, а именно дом, как я хочу.Подъезжая, я еще не предполагал, что речь идет о том самом белом чуде.Хозяин не был похож на секретного кагэбэшника.Скорее, он был похож на цыгана из табора.Звали его дядя Паша.Был он жилист и крепок, черняв и кучеряв, а рука его при пожатии напоминала неошкуренную доску.В черных его глазах читалось некое безумие.Пожав мне руку, он достал смородиновую наливку собственного приготовления, потом – маленькую деревянную шкатулку, обитую изнутри алым шелком, из нее – крохотный серебряный стаканчик, налил граммов десять и предложил пригубить за знакомство.Потом рассказал свой вчерашний сон – как он приезжает на Красную площадь за рулем большого говновоза и выливает все содержимое на могилу Брежнева.(Чем ему так насолил Леонид Ильич – не знаю.Судя по тому, что в комнатке у него висел портретик Сталина, ему следовало скорее не любить Хрущева.)Потом мы пошли смотреть дом.Дом меня потряс – отнюдь не роскошью, нет.Роскошью там как раз не пахло.Потрясал он дерзким полетом мысли при полном отсутствии знакомства с архитектурной школой и эстетическим опытом человечества, накопленным за тысячелетия.Это была воплощенная мечта пожарного (а дядя Паша и оказался пожарным) о красивой жизни.В этом ощущался какой-то дикий рок-н-ролл.Дом был абсолютно пуст, вычищен до блеска и готов к продаже.Я должен описать его в деталях.Вход не имел ступенек, и пол первого этажа находился на одном уровне с землей (я долго потом изумлялся – почему это весной при таянии снега в дом не натекает вода? Так ни разу и не натекла).Крохотная прихожая вела в узкий коридорчик, который упирался в маленькую кухоньку.В углу кухни горделиво стоял аппарат отопления, так называемый АГВ, занимавший треть площади, стены были увиты трубами, как в подводной лодке.Из кухоньки шли две двери – во двор и в совсем уже микроскопическую баньку.(Там было так низко и тесно, что однажды одна девушка манекенных пропорций не смогла сложиться пополам и пришлась попой прямо на раскаленные камни [ Pobierz całość w formacie PDF ]